philosophy of life

В статье предпринимается попытка осмысления повседневности как элемента общественной жизни. Повседневность рассматривается как модус, в котором человек предстает в своей бытийной достоверности. Определены предпосылки, приведшие к необходимости изучения этого понятия, а именно переосмысление роли рациональности как метода постижения человеком своего места в мире и социуме. Приводится краткий анализ разработанности проблемы повседневности в рамках философского дискурса. Дается социолого-культурологическое обоснование структур и уровней повседневности.

В статье освещаются полярные друг другу глубинные смыслы концепта андрогина сквозь призму философии жизни А. Шопенгауэра и Ф. Ницше. Одним из этих смыслов, коррелирующим с философией Шопенгауэра, является отрицание человеком своей зависимости от желаний и неполноты своего мирского расколотого существования в андрогине как символе целостности. Другой смысл предстает в качестве ницшеанского сверхчеловека, являя собой достижение в андрогине предельной полноты жизни, которая изливается за пределы времени, становясь нетленной.

Анализируя современное искусство, автор приходит к выводу, что его (искусства) теоретической основой является философия жизни. В рамках данного направления впервые сформировались идеи, согласно которым любой объект (природы и культуры) является отпечатком индивидуальной воли к жизни (следом). След несет в себе историю индивидуального существования и в этом аспекте оказывается значимым как для автора, так и для потребителя. Для автора он представляет опредмеченную жизнь, для потребителя - свернутую индивидуальную историю, подлежащую расшифровке.

В статье предпринимается попытка осмыслить мир человека философским методом феноменологии. Речь идёт о единстве феноменологии и философии жизни в их онтологическом осмыслении. Такой подход оказывается необходимым для определения человеком своего места в мире, для осознания жизненных процессов, для определения ценностей и ориентиров. Мерилом всех вещей призвана стать концепция «жизненного мира» Э. Гуссерля, которая раскрывается через противопоставление с «миром объективной науки». Это – жизненный мир, который дается нам непосредственно, который мы наблюдаем, видим, слышим.